«Разлуку, наверно, неплохо снесу, но встречу с тобою — едва ли ...»

 

 

 

Семь стихотворений

            Только зеркало зеркалу снится,
            Тишина тишину сторожит...
                            Решка

 

Вместо посвящения

По волнам блуждаюсь и прячусь в лесу,
Мерещусь на чистой эмали,
Разлуку, наверно, неплохо снесу,
Но встречу с тобою — едва ли.

( Анна Ахматова. Лето 1963. )

 

 

 

Сегодняшняя тема - о любви. 

И разлуке.
С прекрасной музыкой. 

Пением.
 Тема - в обрамленьи великолепных строк Анны Ахматовой.
Её поэма:
«Полночные стихи».
 Читаем внимательно?
Спасибо.

 

 

 

1

Предвесенняя элегия

Меж сосен метель присмирела,
Но, пьяная и без вина,
Там словно Офелия, пела
Всю ночь нам сама тишина.
А тот, кто мне только казался,
Был с той обручен тишиной,
Простившись, он щедро остался,
Он насмерть остался со мной.

( Анна Ахматова. 10 марта 1963
Комарово.) 

 

 

 

Песня спета когда-то Richard Marx / Ричардсом Марксом - 

великолепно и наиграна им же.

 

 

 

 

«Richard Noel Marx (born September 16, 1963 in Chicago, Illinois) is an American adult contemporary and pop/rock singer, songwriter, musician, and record producer. He had a string of hit singles in the late 1980s and 1990s, including "Endless Summer Nights", "Right Here Waiting", "Now and Forever", and "Hazard". Although most of his major hit songs were slow ballads, many of his songs had a classic rock style, such as "Don't Mean Nothing", "Should've Known Better," "Satisfied," and "Too Late To Say Goodbye". Marx placed himself in the record books by being the first solo artist to have his first seven singles hit the Top 5 on the Billboard Hot 100 singles chart (3, 3, 2, 1, 1, 1, 4). His record sales worldwide exceed 30 million. Aside from songs that he has sung himself, he has written, co-written, and produced successful tracks for other artists such as "This I Promise You" by NSYNC and "Dance With My Father" by Luther Vandross. The latter song won several Grammy Awards. His 14th and latest chart topper, "Long Hot Summer," performed by Keith Urban, gave Marx the distinction of having a song he wrote or co-write top the charts in four different decades.»

 

 

«Ричард Ноэл Маркс (англ. Richard Noel Marx; 16 сентября 1963) — американский автор и исполнитель медленных композиций на романтические темы (баллад).

В середине 1980-х Маркса можно было услышать на подпевках в концертах таких популярных исполнителей, как Мадонна и Уитни Хьюстон. Он подпевал Лайонелу Ричи при записи его суперхита «All Night Long» (1984). Тогда же начал писать собственные песни, которые поначалу исполняли группа Chicago и король любовной песни Кенни Роджерс.

В 1987 г. наконец вышел дебютный альбом Маркса. Он сделал начинающего певца суперзвездой и в скором времени три его композиции — «Hold On to the Nights», «Satisfied» и «Right Here Waiting» — оказались на вершине Billboard Hot 100 (официального хит-парада США).

 

На протяжении 1990-х публика постепенно остывала к сольным работам Маркса, который вновь стал писать песни для других, более популярных исполнителей. Так например, он написал и спродюсировал для Сары Брайтман композицию «The Last Words You Said», в которой он спел с Сарой дуэтом, в 1999, а в 2000 написал музыку к «To Where You Are» для Джоша Гробана.

На 49-й церемонии вручения премий «Грэмми» (2004 г.) Маркс был награждён в одной из самых престижных номинаций — «песня года» (за написанную для покойного Лютера Вандросcа песню «Dance with My Father»).»

 

 

 

Я очень - очень люблю эту песенную балладу.
 Но я ещё оочень люблю вариацию-аранжировку талантливого пианиста, 

любимого Richard Clayderman / Ричард Клайдерман.
 Слушаем то и это?
 Ну и - любуемся?  

 

 

 

«Right Here Waiting» / «Ждать тебя здесь»

Writer(s)  -   Richard Marx.
Producer   -  Richard Marx, David Cole.
Recorded  -   February 11, 1989
(Magic Record Studios, Salt Lake City)

(перевод - Мария Козунова из Димитровграда)

 

 

 

 

2

Первое предупреждение

Какое нам, в сущности, дело,
Что все превращается в прах,
Над сколькими безднами пела
И в скольких жила зеркалах.
Пускай я не сон, не отрада
И меньше всего благодать,
Но, может быть, чаще, чем надо,
Придется тебе вспоминать —
И гул затихающих строчек,
И глаз, что скрывает на дне
Тот ржавый колючий веночек
В тревожной своей тишине.

( Анна Ахматова. 6 июня 1963.
Москва )

Richard Clayderman - «Right here waiting for you» 

 

 

 

    3

В Зазеркалье

            O quae beatam, Diva, tenes Cyprur
            et Memphin...
                                 Hor.

Красотка очень молода,
Но не из нашего столетья,
Вдвоем нам не бывать — та, третья,
Нас не оставит никогда.
Ты подвигаешь кресло ей,
Я щедро с ней делюсь цветами...
Что делаем — не знаем сами,
Но с каждым мигом нам страшней.
Как вышедшие из тюрьмы,
Мы что-то знаем друг о друге
Ужасное. Мы в адском круге,
А может, это и не мы.

( Анна Ахматова. 5 июля 1963
Комарово. )

 

 

 

Oceans apart day after day
And I slowly go insane
I hear your voice on the line
But it doesn't stop the pain 

 

 

 

День за днем нас разделяют океаны,
И я медленно схожу с ума.
Слышу твой голос в телефонной трубке,
Но он не может остановить страдания.

 

 

 

If I see you next to never
How can we say forever 

 

 

 

Если тебя нет рядом со мной,
Как же тогда мы можем говорить «навсегда»?

 

 

Wherever you go, whatever you do
I will be right here waiting for you
Whatever it takes or how my heart breaks
I will be right here waiting for you 

 

 

 

Куда бы ты ни отправилась,
Что бы ты ни делала,
Я буду ждать тебя здесь.
Чего бы это ни стоило
Или как бы мое сердце ни страдало,
Я все равно буду ждать тебя здесь.

 

 

I took for granted all the times
That I thought would last somehow
I hear the laughter, I taste the tears
But I can't get near you now 

 

 

 

Раньше я принимал как должное тот факт, что
Наши отношения будут длиться вечно.

 

 

 

Я слышу твой смех, я чувствую свои слезы на губах,
Но я не могу быть рядом с тобой сейчас

 

 

Oh can't you see it baby
You've got me goin crazy 

 

 

 

 

О, неужели ты не видишь, любимая,
Ты сводишь меня с ума…

 

 

 

Wherever you go, whatever you do
I will be right here waiting for you
Whatever it takes or how my heart breaks
I will be right here waiting for you 

 

 

 

Куда бы ты ни отправилась,
Что бы ты ни делала,
Я буду ждать тебя здесь.

 

 

 

 

Чего бы это ни стоило
Или как бы мое сердце ни страдало,
Я все равно буду ждать тебя здесь.

 

 

 

I wonder how we can survive this romance
But in the end if I'm with you I'll take the chance

 

 

 

  

Интересно, как мы сможем пережить
Эту нашу любовную историю.
Но, в конце концов, если я буду с тобой,
То я готов рискнуть.

 

 

 

Oh can't you see it baby
You've got me goin crazy 

 

 

О, неужели ты не видишь, любимая,
Ты сводишь меня с ума…

 

 

 

Wherever you go, whatever you do
I will be right here waiting for you
Whatever it takes or how my heart breaks
I will be right here waiting for you ... 

 

 

 

Куда бы ты ни отправилась,
Что бы ты ни делала,
Я буду ждать тебя здесь.

 

 

 

Чего бы это ни стоило
Или как бы мое сердце ни страдало,
Я все равно буду ждать тебя здесь.

 

 

 

 

4

Тринадцать строчек

И наконец ты словно произнес
Не так, как те... что на одно колено, —
А так, как тот, кто вырвался из плена
И видит сень священную берез
Сквозь радугу невольных слез.
И вдруг тебя запела тишина,
И чистым солнцем сумрак озарился,
И мир на миг один преобразился,
И странно изменился вкус вина.
И даже я, кому убийцей быть
Божественного слова предстояло,
Почти благоговейно замолчала,
Чтоб жизнь благословенную продлить.

( 8-12 августа 1963 )

 

 

    5

Зов

В которую-то из сонат
Тебя я прячу осторожно.
О! Как ты позовешь тревожно,
Непоправимо виноват
В том, что приблизился ко мне
Хотя бы на одно мгновенье...
Твоя мечта — исчезновенье,
Где смерть лишь жертва тишине.

( 1 июля 1963 )

 

 

    6

Ночное посещение

            Все ушли и никто не вернулся.

Не на листопадном асфальте
    Будешь ты долго ждать.
Мы с тобой в Адажио Вивальди
    Встретимся опять.
Снова свечи станут тускло-желты
    И закляты сном,
Но смычок не спросит, как вошел ты
    В мой полночный дом.
Протекут в немом смертельном тоне
    Эти полчаса,
Прочитаешь на мой ладони
    Те же чудеса.
И тогда тебя твоя тревога,
    Ставшая судьбой,
Уведет от моего порога
    В ледяной прибой.

( Анна Ахматова. 10-13 сентября 1963.
Комарово. )

 

 

Вот такая грустная страничка.

С прекрасными Ахматовскими строками.

С великолепным пением -  Richard Marx.

С великолепной игрой на фортепиано - Richard Clayderman.
А к теме - великолепная же - фигуративная - живопись ( нет, не - фотореализЬм, а самый что ни на есть - художественный изыск-реализм) 

Американского художника - импрессиониста  - Ron Hicks.
 Герои его живописных сюжетов любят, любят друг друга, страдают 

и грустят,  и не хотят,  и не могут расстаться. 

 

 

 

О его живописи вот так пишут:

« When people look at Ron Hick's paintings, they want to know more about 

the story he has created on canvas.»

 

 

Мол, когда  люди разглядывают живопись Рона, 

они хотят знать, что кроется, какая история - за живописной канвой?
А я скажу так: жизненная история.

Наша с вами.

Великолeпное творчество, да? 

 

« Ron Hicks was born in Columbus, Ohio. 

 

Encouraged by his mother who was also an artist, Ron always knew he wanted to be an artist.

 

Ron received a scholarship to study art at Columbus College of Art and Design - known to be one of the best Art schools in the country - where he majored in Fine Art and minored in Illustration. 

 

He later moved to Denver and studied at Colorado Institute of Art, earning a degree in Advertising Design. 

 

While working full time as a manager for a satellite dish company and painting only part time, Ron was presented with an offer he could not refuse. Ron began painting full time and 15 years later, he never looked back. 

 

Ron also offers workshops throughout the US and abroad, and is a valued instructor at The Art Students League of Denver

 

Ron Hicks’ works have been characterized as a blend of representational art and impressionism. Some critics have compared them to paintings by Rembrandt and Daumier. The 41-year old artist translates his own moody visions with a muted palette and rarely uses pure color. He particularly favors the variety he finds in gray. “Gray allows me to capture atmosphere, mood, and layers of emotion,” he says. “Gray sets the tone for the rest of the painting.”

Shelves in the artist’s studio are lined with art books about Nicolai Fechin, James Whistler, and William Merritt Chase. There are also volumes featuring Hicks’ main muses-John Singer Sargent, Edgar Degas, and Diego Velazquez. As an artist, his philosophy involves guiding the viewer though a painting, much like his artistic idols, by striking a balance between revealing too little and not enough detail. “It’s a very delicate balance,” Hicks says.

 

It’s no surprise that Ron Hicks spurns the academic approach to figure painting, which requires exactness-too stiff and boring, he says. It’s also a method that can yield models with pained expressions. His creative process involves explaining an idea for a pose to a model and then waiting for her to strike a comfortable facsimile. “The best postures are the ones that just happen; then the models stay comfortable,” he says. “I don’t want to paint a pose that is unnatural and has nothing to do with actual life.”

 

 

If one asks Hicks about his favorite subject matter he replies without hesitation, “figures and interiors.” But he quickly qualifies “figures” by saying that painting them is really about painting shapes of color. “I am a shape guy. By that I mean I see things more in terms of shape rather than the objects or people,” he says. “Everything is about shape, medium shape vs. large shape, lighter shape vs. darker shape.”

 

 

Hicks has been interested in art since he was 4 years old and growing up in Columbus, Ohio. His mother pursued art as a hobby and took correspondence courses. The young Hicks would scan the critiques of his mother’s works and then trace some of the assignments himself.

 

 

As his talents became known in his neighborhood, he was called on to draw things for community events. In high school, he learned how to use his skills as a weapon.

After high school, Hicks attended classes at the Columbus College of Art and Design on scholarship. He eventually moved west where he graduated from the Colorado Institute of Art and studied at the Art Students League there. Today he credits his teacher with exposing him to a new way of seeing. “A light bulb was turned on. I started seeing things in terms of shapes and edges, texture, line and color,” he says. “I no longer saw painting as a way of just transferring information; I started looking at what I wanted to say in a piece.”

 

 

After graduating from college, Hicks worked for a time as a freelance illustrator. He also worked as a manager for a satellite dish company while he painted at night. “Maybe it’s three years of night painting that gave me my subtle palette,” he says half-jokingly.

 

 

Now Hicks paints full time with every show he creates selling out. His goal is to travel around the world and spend enough time gaining a deeper understanding of the people of the counties he visits. “If you are not moving, evolving and solving problems as a painter, you are dead. I don’t want to be one of those artists that says, ‘This is a nice flower painting. Now let me do it again and again.’” Hicks says. “My goal is to keep my work as fresh and new as possible.”»

 

 

 

    7

И последнее

Была над нами, как звезда над морем,
Ища лучом девятый смертный вал,
Ты называл ее бедой и горем,
А радостью ни разу не назвал.

Днем перед нами ласточкой кружила,
Улыбкой расцветала на губах,
А ночью ледяной рукой душила
Обоих разом. В разных городах.

И никаким не внемля славословьям,
Перезабыв все прежние грехи,
К бессоннейшим припавши изголовьям,
Бормочет окаянные стихи.

( Анна Ахматова. 23-25 июля 1963. )

 

 

Вместо послесловия

А там, где сочиняют сны,
Обоим — разных не хватило,
Мы видели одни, но сила
Была в нем, как приход весны.

( Анна Ахматова . "Полночные стихи". 1965. )