« И опять на травы выпадет роса ... »

Оставь меня!
В деревне …
И взглядом не томи!


Я знаю , мой неверный,
Что не было любви ...

( Майя Азарова )

« Нет, мой милый, никуда я не уеду ... »

Музыка: Фрадкин М.
Стихи: Долматовский Е.

Нет, мой милый - Людмила Гурченко.
Нет, мой милый - Зинаида Кириллова.
Нет, мой милый - Галина Ненашева.

« Нет, мой милый, никуда я не уеду ... »

Из того же альбома/пластинки/концерта ( как хотите назовите!)
"Людмила Гурченко. Любимые песни". 1982 г.
И снова, на мой взгляд/слух - самое удачное исполнение - именно Л. М. Гурченко.
Хоть , вроде как, первой исполнительницей песни была Г. Ненашева?

Л. М. Гурченкo не просто спела,
а ... срежиссировала, "сыграла" - превосходно -- эту песню.



Такой, вроде, незамысловатый сюжет:
она - в деревне, он - в городе ...


но такой трагизЬм звучит в напевах,
такая тихая грусть и горечь - звучат в каждом слове.
Да? 

http://www.gurchenko.ru/songs/netMoyM2005.mp3

Нет, мой милый, никуда я не уеду,

А иначе мы друг друга обездолим,

Понимаешь, никуда я не уеду,

Лучше было б o тебе не знать, не ведать,

Чем проститься,




чем расстаться,

С этим п-о-o-o-o-o-o-o-л-е-м.

Нет, мой милый, я не вынесу разлуки,

Ты мне пишешь,

но плывут в тумане строчки,

Понимаешь, я не вынесу разлуки,

Ты спаси меня, избавь от этой муки,

Или сердце разорвется



на к-у-с-о-o-o-ч-к-и.

Нет, мой милый,

всё у нас не так-то просто.

Шум проспектов

и меня зовёт и дразнит.

Понимаешь, всё у нас не так-то просто

В свою горницу зову тебя-не в гости

Ну, а в город

будем ездить каждый п-р-а-a-a-a-з-д-н-и-к.

Нет, мой милый,

я ни капли не тушуюсь,

Не робею -

мол, деревня я простая,

Понимаешь, я ни капли не тушуюсь ...

Отдаю тебе любовь свою большую,

И в причёску незабудку

з-а-п-л-е-т-а-a-a-a-a-ю.

Нет, мой милый, никуда я не уеду ...

Вот такая - душевная, замечательная песенка.
Чесслово - очень её люблю.
Ну...
*сама от смеха ... почти - под столом* ...
слегка съёрничала ; дык ...
чьи ж полотна к ней больше всего подошли б,
если - не озорные, такие многосюжетные ,
м-н-о-г-о-з-н-а-ч-и-т-е-л-ь-н-ы-е ,
весёлые и грустные, а в общем-то --
очень жизненные зарисовки художника,
чьё творчество - проооосто обожаю!
- всеми фибрами души -
- Владимира Семеновичa Любаровa.

Владимир Семенович Любаров родился 4 сентября 1944 года в Москве.
Бабушка по линии отца до революции содержала трактир в Харькове, а дед был заядлым картежником. Родители, скромные советские служащие, незадолго до рождения сына переехали в Москву и поселились в коммунальной квартире на улице Щипок, в Замоскворечье.
В детстве Вова Любаров рисовал сражения, в которых советские солдаты всегда побеждали фашистов.

1955-1962 Учеба в Московской средней художественной школе при институте им. Сурикова, где готовили будущих художников-реалистов.
Несмотря на то, что этот реализм назывался социалистическим, Любаров получил неплохое образование, изучил анатомию, перспективу, познакомился с классическим искусством.
1962 Работал маляром на автобазе. Свою карьеру преуспевающего столичного художника Владимир Любаров начал с должности маляра на авторемонтной базе. За плакат с буквами в человеческий рост: «На территории автобазы курить строго запрещается!» - получил первое признание. «Наконец-то нам прислали настоящего художника!» - сказал тамошний директор.

1963-1969 Поступил в Московский полиграфический институт на факультет художественного оформления печатной продукции, где преподавал известный русский художник Андрей Гончаров. Выбор профессии объяснялся не только любовью к книге. Книжная графика была небольшим оазисом в море советской культуры, куда редко заглядывала партийная цензура, что позволяло чувствовать себя относительно независимо.
1969-1990 Проиллюстрировал и оформил более 100 книг, среди авторов которых: Эрих Распе, Э.Т.А. Гофман, Вольтер, Жюль Верн, Эдгар По, Станислав Лем, Николай Гоголь, Аркадий и Борис Стругацкие.

1973-1984 Работал в журнале «Химия и жизнь», который сыграл особую роль в его биографии. Теперь его называют легендарным – и не только за смелость идей и суждений, высказываемых в подцензурные социалистические годы, но и за изысканный дизайн – явление по тем временам и вовсе революционное. Сменив на посту главного художника проживающего ныне в Америке Семена Верховского, Любаров привлек к работе в журнале самобытных художников, ставших впоследствии цветом и гордостью российского изобразительного искусства, – Дмитрия Лиона, Гарифа Басырова, Юрия Ващенко, Михаила Златковского, Сергея Тюнина…

1988 Вместе с Аркадием Стругацким и группой писателей организовал издательство «Текст» — первое в России частное издательство, где в качестве главного художника издал и оформил все то, чего недоиздал и недооформил в советские годы.
1991 Резко изменил свою жизнь, переехал в деревню Перемилово Владимирской области. Начал заниматься станковой графикой, а затем и живописью.
1993 Издательство Appletree Press (Великобритания) выпустило книгу «Русские пословицы» с иллюстрациями Любарова. Через год эта книга была переиздана в США, а затем и во многих странах мира.
1994 Первая персональная выставка деревенских работ Владимира Любарова в Брюсселе.
1995 Создан первый цикл основной серии Любарова «Деревня Перемилово». Это мир российской глубинки, в котором соседствуют фольклор и современность, ирония и гротеск, фантастика и реальность. Цикл включает в себя около 300 графических и живописных работ.
1997 Серия «Амстердам».
1998 Серия «Город Щипок».
1998-2004 Серия «Еврейское счастье».
2005 Серия «Наводнение».
2007 Серия «ФизкультПривет!»
1996-2007 Персональные и коллективные выставки в России, Германии, Швейцарии, Франции, Люксембурге.(c)

« Один мой товарищ — тоже, кстати, художник — как-то поведал мне свою теорию оживления картины. Где-нибудь на холсте нужно уйти в беспредельное уменьшение, сказал он. Если, например, это пейзаж, то хорошо бы нарисовать вдалеке за лесом маленькую избушку. У этой избушки пусть будет совсем уже маленькое оконце, а в этом оконце — крохотный стол, на столе — чугунок с картошкой, рядом с чугунком — краюха хлеба, а рядом с краюхой — таракан. И если мастерство позволит тебе достичь такой вот беспредельности уменьшения, то очень может быть, что назавтра случится чудо. Глянешь на картину, — а там таракан взял да и переполз в другое место. Ну а потом и все остальное на твоей картине оживет...

Не знаю, слышал ли Володя Любаров про такую теорию, но секретом оживления картин он, безусловно, владеет. Иначе откуда эти крохотные деревеньки под ногами его главных героев? А там еще заборчик, а за заборчиком — собака, и — вот тебе на! — накакала. Когда успела? Еще вчера вроде было чисто.

Я сказал: «главные герои»? Вообще-то это литературный термин. Он предполагает сюжет. А я терпеть не могу сюжеты в изобразительном искусстве. «Скажите, что вы рисуете?» — Да не «что», а «как»! Настроение я рисую.


Любаров — загадка.

Конечно же, он рисует настроение. Причем чаще всего — светлое.
Даже если на холсте два крепко выпивших перемиловских мужика бьют друг другу морды. А еще он всегда рисует истории, — язык не поворачивается назвать эти истории вяленым словом «сюжет». По его картинам дети в школах могли бы писать дивные сочинения. И истории эти на его картинах не зафиксированы — они происходят. Живут. Это невероятно, но факт. Я, например, точно знаю, что если повесить в гостиной портрет под названием «Витёк не любит приезжих», то этот Витёк так и будет с утра до ночи талдычить тебе с картины, как и почему он этих приезжих не любит.
И замучаешься с ним спорить.
У меня дома есть три работы Любарова. На одной из них Яша, не вынимая сигаретного бычка из бороды, привычно лепит халу. На второй картине толстая тетенька в очках все еще думает, что она — Жизель. На третьей — тихое доброе провинциальное наводнение. И посреди него Ангел (ну а кто же он еще?), одетый, как и полагается председателю сельсовета, в пиджак и шляпу, сажает себе на плечо спасенного дядьку в исподнем...
Каждое утро я выхожу в гостиную. Яша, Жизель и дядька у Ангела на плече здороваются со мной и продолжают заниматься каждый своим делом. И на душе у меня становится спокойней и светлей.
А вы спрашиваете: что такое искусство?
Сегодня вот глянул на «Наводнение», — а там вода чуть-чуть отступила. »

( Андрей Макаревич )

Исчезли детства радости,
Промчались годы юности,
И живу теперь я в стороне чужой,
Но в душе, деревня, я всегда с тобой!

Уж так всегда случается,
Вс ё в жизни повторяется.
И опять на травы выпадет роса,
Но зазвучат над речкой другие голоса.

( Иван Малышев )